измерим тягу ракетного двигателя.
Пушок зевает, потягивается и ждёт, что будет дальше.
— Смотри, — говорю я ему, — это очень просто. Берём игрушечные весы со стрелкой, берём гильзу и строгаем в неё серу со спичек.
Я достаю латунную гильзу из моей секретной коробки, оттуда же спичечный коробок и начинаю счищать со спичек головки. Остатки спичек бросаю Пушку. Он их обнюхивает и отодвигает лапой.
— Теперь ставим гильзу на весы и идём на кухню. Там ты получишь кусок колбасы, если не будешь мешать испытаниям.
Слово «колбаса» Пушок понимает, идёт за мной и садится посреди кухни.
— Теперь самое главное, будь внимателен. Я ставлю весы с гильзой на подоконник, поджигаю серу и смотрю, что покажут весы. На сколько граммов отклонится стрелка, тому и равна тяга двигателя. Вот столько граммов может поднять такой двигатель. Тяжелее ракету делать нельзя. Ты всё понял?
Пушок внимательно смотрит, как я устанавливаю весы и стараюсь поджечь серу. Сера не загорается, и я бросаю зажжённую спичку в гильзу. Вспышка! Весы падают на пол. Вся кухня в дыму, Пушок где-то в прихожей.
— Пушок! — кричу я. — Ты заметил, что показали весы? А то я немного испугался.
Тут из магазина приходит мама.
— У вас тут пожар?
Пушок трётся о её ноги.
— Пушок, может, ты объяснишь?
— Я его обещал колбасой накормить.
— Но сначала решил колбасу поджарить?
Мама замечает на полу весы.
— А потом взвесить? Пушка или колбасу?
Тут мама замечает гильзу.
— А, понятно. Вы с Пушком сначала решили поохотиться на кабана. Пушок, как ты всё это терпишь? В следующий раз я запру больного в комнате, а ты будешь его охранять.
Пушок мяукает и получает кусок варёной колбасы. У меня забирают книгу о ракетах и отправляют читать учебники.
Мы живём в маленьком городке, куда ни погляди — вокруг степь. По вечерам неподалёку взлетают ракеты, оставляя в чёрном небе огромные мерцающие хвосты. Это идут какие-то военные испытания. Женщины сидят на лавочке и смотрят на хвосты.
— Хорошо, когда наши ракеты летят.
— А вдруг к нам такая прилетит?
— А у нас дома противогаз есть на этот случай.
Все соглашаются, что с противогазом жить спокойнее.
Нам не до ракет и противогазов. Нам надо строить штаб.
— Досок полно, молоток есть, надо гвозди достать, — говорит Юрка.
— Нам бы ещё оружия, — говорит Валерка. — Без оружия у нас штаб отберут.
— Пойдём к строителям, — решает мудрый Юрка. — Они ничего не отберут и дадут нам гвозди.
Мы идём к строителям, заканчивающим очередной одноэтажный дом.
— Тебе зачем гвозди? — спрашивает меня ефрейтор в запылённой гимнастерке.
— Для штаба.
— Бери из того ящика и вали отсюда.
Мы берём и валим.
— Я сделаю для штаба гиперболоид инженера Гарина, — мечтательно говорю я, когда первая стена уже готова. — В книжке есть чертёж, я папин фотоаппарат разберу, линзы приспособлю, будет получше, чем у Гарина.
— Влетит?
— Фотоаппарат в футляре, его никто не открывает. Футляр я трогать не буду.
Все соглашаются, что пропажу никто не заметит и что наш гиперболоид будет охранять штаб лучше, чем пистолеты-самопалы.
Через неделю штаб был готов. На стену мы повесили военную карту — её нарисовал Юрка на обратной стороне плаката «Не стой под грузом». На карте были обозначены все пусковые ракетные установки, аэродром, кинотеатр и наша школа.
— Карта секретная, её надо круглосуточно охранять, — сказал Юрка.
— Давай зашифруем названия, — предложил я.
Все согласились. Ластиком мы стёрли слова «Ракетная установка», оставив одну букву «Р».
— Всё равно шпионы догадаются, — сказал Юрка. — Надо дописать «Редиска».
— А я редиску у бабушки ел, — сказал Валерка. — Горькая она.
— А с аэродромом что делать?
— «Арбузы» — это никто не поймёт.
Карта преобразилась и стала зашифрованной.
— Всё равно надо охранять, — сказал Юрка. — Как твой гиперболоид?
— Скоро будет готов, — ответил я.
Схема из книжки мне показалась слишком сложной. Угольных пирамидок я не достал, а попытка использовать куски угля из школьной котельной успехом не увенчалась. И где взять параболическое зеркало?
— А это что такое? — спросил Валерка.
Я нашёл щепку и нарисовал на земле.
— У меня есть фара от грузовика, — сказала Валерка. — Пойдёт?
— Нет, там дырка на самом важном месте.
— А если её фольгой от конфет заклеить? — предложил Юрка.
Я подумал и помотал головой. Конфеты и грозное оружие как-то не вязались между собой. Мы решили сделать гиперболоид попроще. Источником света служило солнце, а для фокусировки использовалась лупа. Чтобы смертоносный луч бил горизонтально, я использовал зеркало из маминого хозяйства.
— Где бы лупу достать?
Лупу стащил у родителей Валерка.
— Сильная вещь! — похвалил гиперболоид Юрка, потирая обожжённый глаз. — А ночью ты как врагов будешь убивать?
Мы подумали и решили на ночь уносить секретную карту домой.
Штаб у нас разломали через неделю. Оказалось, что мы его построили на месте, где собирались возводить новый дом. Секретную карту мы сожгли и стали думать, где бы найти пиратский клад.
Не спится. Завтра контрольная по математике, думать об этом не хочется. Хочется читать о путешествиях, но мама приказала погасить свет и закрыть глаза.
— Пап! — кричу я.
— Сказку рассказать? — папа присел на стул у кровати. — Ты вроде уже большой для сказок.
— Нет, расскажи про путешествия.
Папа задумался.
— Рассказать, как мы с мамой за грибами ездили?
— Нет, о грибах неинтересно. Расскажи про Северный полюс.
— Давай я лучше про Южный полюс расскажу. Давно это было. Сначала русские моряки открыли Антарктиду. Потом многие пытались добраться до Южного плюса, но мешали снега, льды и жуткие морозы.
— А на Южном полюсе холоднее, чем на Северном?
— Холоднее. Там нет моря, которое смягчает климат. Так вот, многие пытались, но однажды англичане во главе с Робертом Скоттом и норвежцы во главе с Амундсеном снарядили экспедиции и учли все ошибки предшественников. Амундсен взял 50 собак, которые везли нарты с провизией. А Скотт взял пони — маленьких выносливых лошадок. У Амундсена всё прошло отлично. Они первыми пришли на полюс и поставили там норвежский флаг. Скотт опоздал на месяц. Его экспедиция добралась до полюса, они увидели флаг, огорчились и отправились назад. Пони погибли в пути, провизия и керосин закончились, и все они замёрзли.
Я вытираю кулаком слёзы.
— А почему они взяли так мало еды?
— Не рассчитали. Но главное, они все очень устали и были огорчены, что Амундсен пришёл на полюс первым.
— А сейчас туда можно на вездеходах доехать?
— Это непросто. На пути ледяные торосы, трещины, скалы… После Амундсена и Скотта на Южный полюс люди добрались только в 1956-ом году. Да и что там делать? Ледяная пустыня, ветер, холод.
— Но это же полюс, это важно.
— Важно, да. Поэтому и добрались ещё раз. Всё, спи.
Папа ушёл. Я лежу и думаю о Южном полюсе. И ещё о бабушкином псе Джеке. Как он там? Сейчас зима, Джек живёт в пристройке, где куры. Там сквозняки, там холодно. Наверное, Джек закалился настолько, что готов идти на Южный полюс. Если я туда отправлюсь, то обязательно возьму его с собой.
Контрольная… Это неинтересно. Я вроде всё решил, а Валерка — нет. На перемене он начал жаловаться, что медленно думает.
— Это всё ерунда, — сказал я и рассказал о покорении Южного полюса. — Представь, что ты среди льдов идёшь к полюсу и вдруг видишь там чужой флаг. Вот это огорчение. А ты про контрольную.
Мы пошли домой.
— Я бы туда на самолёте долетел, — сказал Валерка. — Слетал, посмотрел на полюс и назад.
— На самолёте каждый дурак может. А ты попробуй пешком. Лошади погибли, ты тащишь сани за собой, вокруг глыбы ледяные…
— Да уж, — говорит Валерка. — Если
